На сегодня каждый десятый россиянин владеет акциями различных отечественных предприятий и фирм. Недавняя продажа бумаг «Роснефти» показала, что наши люди не прочь «вложиться» – акции этой компании купили свыше 140 тыс., или чуть меньше 0,1% граждан страны. Вместе с тем говорить о заметном движении к народному капитализму в России, по мнению экспертов, явно рано.
Большинство нынешних владельцев акций, по данным последнего опроса фонда «Общественное мнение», отнюдь не относятся к игрокам фондового рынка. Эти люди получили ценные бумаги бесплатно – в обмен на ваучеры, при приватизации предприятий, где они работают. Лишь четверть сегодняшних «акционеров» приобретали акции на свои деньги, то есть по собственной инициативе включились в финансовые игры. При этом около трети россиян (31%) заявили, что если бы им позволяло материальное положение, то они купили бы бумаги какой-нибудь российской компании. Чаще всего это молодежь, люди со средним специальным и высшим образованием, с доходами, а также жители столицы. Их интерес к этим финансовым инструментам подогревают успехи нефтяной и газовой отрасли России.
Однако почти половина опрошенных (45%) не стали бы этого делать, даже если бы имели соответствующие финансовые возможности. Еще 24% затруднились высказать определенное мнение по этому вопросу. Самые распространенные аргументы «отказников» – недоверие к отечественным финансовым инструментам, боязнь риска, нестабильности (18% опрошенных). Специалисты считают, что причины таких эмоций надо искать в горьком опыте 90-х годов – люди, обжегшись на молоке, теперь дуют и на воду. Для части опрошенных это просто неинтересно («возраст уже у меня не тот, мне они не нужны», «неазартный я человек»), другие говорят, что плохо разбираются в правилах, по которым живет фондовый рынок («не знаю, как из них извлечь выгоду», «не понимаю в акциях»). Примерно столько же респондентов, возможно, и хотели бы купить акции, но даже в принципе не допускают, что у них для этого когда-нибудь появятся деньги.
Крупные суммы, которые они могли бы не тратить в течение нескольких лет, россияне готовы отнести в Сбербанк (37%) или хранить дома (11%). Вложение в акции стоит на третьем месте (9%). Далее идут недвижимость (6%), другие банки (4%) и паевые инвестиционные фонды (2%). В повестке на ближайший год покупка акций какой-либо российской компании значится только у 2% россиян. Цифра эта, заметим, меньше величины статистической погрешности.
На Западе отношение к владению долями компаний совершенно иное. Но он прошел для этого свой путь. В США, например, число владельцев акций стремительно росло с 1952 по 1970 год: с 6,5 до 30,9 млн. человек. Это позволило, во-первых, создать класс людей, жизненно заинтересованных в результате своего труда, а во-вторых, развить финансовый рынок, на мощи которого во многом зиждется нынешнее благополучие большинства индустриально развитых стран. Поэтому такие яркие примеры, как финская молочная компания «ВАЛИО», чьими акционерами являются 15 тыс. фермеров, поставляющих на предприятия фирмы свою продукцию, являются на самом деле отражением общей ситуации с собственностью на средства производства на Западе.
Как считает директор института экономики РАН Руслан Гринберг, «народная» форма капитализма не появилась у нас в силу разобщенности трудящихся. «Вообще говоря, – отметил он «НИ», – название «народный капитализм» является по отношению к западным странам в значительной степени преувеличением. Однако наша система вообще капитализмом не является, это скорее анархо-феодализм, когда богатые и сильные, с одной стороны, могут делать все что хотят, а с другой, государство, сконцентрировав у себя все финансовые потоки, вольно решать, в чью сторону их перенаправить. Если капиталистические отношения у нас и существуют, то лишь в той форме XVIII века, которая ужаснула Карла Маркса. Не в последнюю очередь это следствие того, что во время реформ государство решило создать сначала класс богатых, чтобы те, в свою очередь, подтянули всех остальных».
По словам ученого, на сегодняшний день говорить о построении народно-капиталистического общества у нас бессмысленно. «Для начала наемным работникам нужно хотя бы создать структуры, которые защищали бы их права. Нынешние профсоюзы эту функцию выполняют формально. Если бы трудящиеся имели реальное представительство, тогда государство играло бы роль арбитра в трудовых спорах между ними и работодателями. Но сейчас таких споров просто нет – люди выходят на улицу, только когда совсем припрет, как в случае с монетизацией льгот. О каком народном капитализме вообще может идти речь?»
Научный руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин добавляет к этому еще несколько факторов. По его словам, во-первых, уровень жизни людей (17% не хватает денег на еду, а 52% – на одежду) не позволяет им думать о покупке акций. Во-вторых, у государства нет желания добиться сопричастности граждан общественному развитию, поскольку люди, в свою очередь, будут гораздо более требовательными к самому государству.
Новые Известия
