Журналисты привыкли обсуждать каждый чих мировых финансовых рынков. Но вот что действительно поражает в последнее время — так это зловещее спокойствие. Ни с одним значимым классом активов ничего не происходит. Инвестиционный мир принял снотворное?
Теории заговора уже слышны со всех сторон. Особенно усердствуют финансовые дельцы, для которых нестабильность на рынках — как ветер для парусника. Трейдеры уверены, что, пока рынки крутятся (не важно, в какую сторону), на них всегда можно заработать. И благодаря нам, т. е. всем тем, у кого нет ни времени, ни информации, ни умения играть на бирже, они чаще всего оказываются в выигрыше. Но на сегодняшних спящих рынках много не заработаешь.
Излюбленный жупел в этой ситуации — гигантские государственные инвесторы, в особенности азиатские центробанки, сидящие на триллионах долларов. На рынках говорят, что все эти суперфонды, менеджеры которых не обязательно разделяют с частными инвесторами их страсть к прибыли, лишают жизни процентные ставки и обменные курсы валют. “Азиатские центробанки — наши угнетатели”, — жалуется мне один молодой трейдер.
Как много может измениться за десятилетие! В 90-е гг. огромные и неуклюжие центробанки воспринимались частными инвесторами как дойные коровы, набитые деньгами и ничего не понимающие в рынках. Джордж Сорос в 1992 г. заработал $1 млрд на игре против Банка Англии — всего лишь за час. Его главная стратегия была стандартна — играть против любого центрального банка, проводящего непоследовательную макроэкономическую политику.
Конечно, не каждую битву удавалось выиграть трейдерам. К примеру, в сражении с привязанным к американскому доллару гонконгским долларом в 1998 г. тяжелые потери понесли именно спекулянты. Но в целом играть против крупных госструктур было очень прибыльным делом.
Но то были 90-е гг. Сегодня частные игроки видят в государственных игроках финансовых гениев, способных работать по сложным финансовым схемам и извлекать максимум выгоды из своих главных преимуществ — размера и обладания информацией. Эти монстры уже подавили рынки облигаций и валюты, а теперь принялись за акции. Хотя мало кто обвиняет азиатские центробанки в прямом сговоре с целью сдерживания волатильности мировых рынков, но многие считают, что свойственный им общий осторожный подход к коммерции уже есть форма неявного сговора.
Можно, конечно, посочувствовать бедным будущим миллионерам, но стоит ли принимать их жалобы на угнетателей всерьез? Может ли такое быть, чтобы крупные госинвесторы из Азии (не говоря уже о России, Латинской Америке и Ближнем Востоке) тайно подчинили себе мировые рынки? Все-таки теория заговора, похоже, сильно преувеличена.
Да, совокупные активы крупных азиатских центробанков — это почти $3 трлн. У одного только Банка Китая около $1 трлн. Так что капитальная база центробанков Азии сравнима с суммарными активами всех хедж-фондов мира.
Но эта арифметика обманчива. На хедж-фонды приходится лишь небольшая часть мировых финансовых рынков. Размер глобального рынка капитала, по данным недавнего исследования McKinsey Global Institute, превышает $120 трлн. К тому же хедж-фонды в отличие от банков могут занимать огромные суммы и играть на активы, во много раз превышающие их собственные размеры. Если бы не это, Джордж Сорос и его партнеры-инвесторы не могли бы и мечтать о том, чтобы соревноваться с Банком Англии.
В реальности объяснение затишья на рынке, возможно, кроется в чем-то ином. Сегодняшнее отсутствие волатильности, безусловно, фаза цикла. В начале 90-х гг. темпы движения фондового рынка также были очень низки, но вышли на новые вершины во второй половине того же десятилетия. Более того, финансовые инновации и глобализация дают рынкам новые, не существовавшие раньше возможности распределения рисков. Еще одним крайне важным фактором является улучшение качества работы центробанков. В начале 90-х гг. средний уровень мировой инфляции превышал 30%, теперь он не достигает и 4%.
Все эти перемены, в свою очередь, способствовали некоторому подмораживанию реальных экономик и усилению волатильности потребления как в богатых, так и в развивающихся странах. Они также сильно помогли общему росту цен на большинство активов, что создает те самые огромные богатства, о которых мечтают сегодняшние голодные трейдеры.
Долго ли продлится теперешнее сравнительное затишье на рынках? К сожалению, нет. Миру финансовой глобализации почти наверняка придется узнать, что экономические спады все еще могут случаться.
Хотя я, честно говоря, не вижу, чтобы пятилетний период общемирового подъема экономической активности подходил к завершению, нет никаких сомнений, что риски растут: в III квартале рост в США замедлился, а возможности центробанков связаны инфляцией. Более того, нетрудно поверить в то, что бурную жизнь рынкам вернет возможная геополитическая нестабильность, источником которой, возможно, станут Иран, Ирак и Северная Корея.
Какая бы буря ни положила конец затишью, нынешнее время многие из нас будут вспоминать как прекрасный сон.
Кеннет Рогофф — профессор Гарвардского университета, бывший главный экономист МВФ. Печатается с разрешения Project Syndicate.“Ведомости”
