В начале ноября Федеральная резервная система решилась на крайне спорный шаг – вторую волну количественного смягчения, в результате которой планируется выкуп долгосрочных облигаций Казначейства США на сумму $600 млрд. Дополнительно будет действовать программа рефинансирования, в соответствии с которой ФРС покупает эти же облигации за счет полученных средств от погашения по портфелю ипотечных долговых бумаг в размере $250-$300 млрд. Общий объем приобретения составит $850-$900 млрд., баланс ФРС вырастет до $2.9 трлн., а портфель облигаций Казначейства достигнет $1.45 трлн. Таким образом, Федрезерв станет держателем 15% обращающихся на рынке обязательств Правительства. После такого решения, действия США подверглись крайне активной критике со стороны многих государств, да и в самих Соединенных штатах экономисты и финансисты резко разделились на два лагеря: сторонников и противников второй волны количественного смягчения (Quantitative Easing, или QE2).
Главным идеологом необходимости QE2 стали глава Федерального резервного банка Нью-Йорка Уильям Дадли и сам глава Федрезерва Бен Бернанке. Решение поддержали все голосующие члены Комитета по операциям на открытом рынке (FOMC), кроме главы ФРБ Канзаса Томаса Хенига, который считает, что ФРС затеяла «опасную азартную игру». Каков же основной аргумент обоснования новой волны количественного смягчения? В преддверии и после начала программы скупки облигаций Казначейства Уильям Дадли опубликовал серию статей, в которых пытался как-то оправдать смягчение политики. Делали это и другие представители Федрезерва, и сам Бен Бернанке. Основным аргументом представителей ФРС является снижение долгосрочных ставок, которое должно стимулировать потребительские расходы и вклады компаний. Теоретически, Федеральная резервная система, скупая облигации Казначейства, снижает ставки, одновременно выдавливая инвесторов с рынка гособлигаций. Высвободившийся ресурс пойдет на другие рынки активов, поддержав фондовый рынок и уверенность домохозяйств. В преддверии объявления решения о начале выкупа гособлигаций все так и происходило: резко выросли фондовые и товарные рынки, снизилась доходность долговых бумаг правительства и ставки по ипотеке. Именно это уверило Федрезерв в мысли о правильности принятого решения о второй волне количественного смягчения. Вторая цель, которую преследует Федеральная резервная система, но старается напрямую не указывать на неё – это усиление давления на Китай и другие развивающиеся страны, которые, в результате проведения QE2, столкнутся с притоком «горячих денег» и инфляцией. Это заставит их укреплять свои валюты более активно и приведет к ребалансировке мировой экономики, а США сможет более активно наращивать экспорт.
Снижение ставок и стимулирование роста ФРС считает, что, выкупив больше облигаций Казначейства, удастся снизить долгосрочные ставки, а высвободившиеся деньги пойдут на рынки и смягчат условия кредитования. Рост рисковых активов повысит уверенность домохозяйств и склонность к потреблению. Бернанке и другие представители Федеральной резервной системы приводят в пример резкое снижение ставок и динамику рынков в ожидании QE2. Но здесь они делают серьёзную ошибку: в преддверии принятия решения по количественному смягчению на рынок госдолга активно входили спекулятивные капиталы, ведь рост цен на облигации позволял получить дополнительные прибыли. Снижение ставок было в значительной мере вызвано именно этим фактом. А вот долгосрочный инвестор начал с рынка выходить, так как данное решение подрывает доверие, что подтверждается ростом ставок по самым долгосрочным 30-тилетнм облигациям, доходность которых выросла с 3.6% в августе до 4.3% в середине ноября. Сразу после решения начался рост доходностей долговых бумаг Казначейства и ставки вернулись на уровни мая-августа. Фактически они сейчас выше, чем были до начала обсуждения программы. При этом долгосрочные ставки существенно поднялись, «горячие деньги» ушли. Вслед за доходностями облигаций Казначейства до максимального уровня с середины августа (когда была запущена программа покупок трежерис за средства от погашения ипотечных облигаций) взлетели и ставки по ипотеке. ФРС делает вид, что не видит произошедшего, надеясь на их возврат к минимумам и списывая все на волатильность. Но даже если удастся искусственно загнать ставки снова вниз, нет никакой гарантии, что частный сектор захочет наращивать кредит по более низким, одновременно смягчая условия кредитования. Если кредиторы сейчас не готовы выдавать займы по более высокой ставке, то почему Бернанке думает, что они это будут делать по искусственно заниженным? Проблема не в ставках, а в платежеспособности заемщика, а она на крайне низком уровне.
Давление на Китай С началом обсуждения программы количественного смягчения и выкупа облигаций в августе резко выросли цены на ресурсных рынках, усилился приток капиталов в развивающиеся страны. Это усилило инфляционные риски: Китай в октябре зафиксировал годовой прирост цен 4.4% - рекорд с сентября 2008 года, а цены на продукты в Поднебесной взлетели за год на 10%. Ответом стало повышение ставок Центробанком, в ноябре же дважды была повышена норма банковских резервов в Китае. Другие страны вводят барьеры, сталкиваясь с притоком капитала. Так, Бразилия повысила налог на портфельные инвестиции до 6%, а Южная Корея ужесточила монетарную политику. Федеральная резервная система США своими действиями провоцирует волну протекционизма. Если в ФРС думают, что ужесточение денежной политики в Поднебесной повысит спрос со стороны китайцев – они сильно ошибаются. Меры направлены на охлаждение экономики, а значит замедление темпов роста кредитования и роста внутреннего спроса. При этом сам же Бернанке признает, что развивающиеся страны не готовы сейчас существенно повышать курсы своих валют. Эти действия грозят привести к замедлению темпов роста этих стран и мировой экономики.
ФРС ставит на кон не только свою репутацию, но и доверие к рынку государственного долга США и доллару. При этом эффект от QE2 крайне противоречив - именно на это указала группа экономистов в письме Бернанке. Попытки представителей ФРС оправдаться не принесли уверенности в правильности их действий. Центробанк США ввязался в азартную игру, при этом будучи не в состоянии даже четко обосновать свои решения. Теперь все меньше уверенности, что они смогут вовремя остановиться.
Егор Сусин, Руководитель аналитического отдела АЛЬПАРИK2K NEWS
