Успех Китая, с тех пор как он начал переход к рыночной экономике, основывается на адаптации стратегий и политики: как только разрешается один круг проблем, возникают другие, для решения которых подбираются новые стратегии и новая политика. Этот процесс включает в себя и социальные инновации. Китай признал, что он не может просто перенимать экономические институты, оказавшиеся эффективными в других странах; стратегии чужого успеха адаптировались к уникальным проблемам Китая.
Сегодня в КНР идет обсуждение “новой экономической модели”. Безусловно, старая экономическая модель была очень успешной, принося почти 10%-ный ежегодный рост на протяжении 30 лет и вызволяя сотни миллионов китайцев из пропасти бедности. Однако местные политические стратеги осознают, что стране необходимы изменения для того, чтобы обеспечить устойчивый рост в будущем.
Китай будет стремиться уйти от стратегии роста, основанного на экспорте, — модели, которую КНР и другие страны Восточной Азии реализуют у себя в течение десятилетий. Эта стратегия способствовала внедрению в стране новейших технологий, помогла сократить отставание в области знаний и быстро улучшить качество выпускаемых товаров. Рост, стимулируемый экспортом, означал, что Китай мог сконцентрировать усилия на производстве, не слишком беспокоясь о развитии внутреннего рынка.
Но горизонты экспортного роста представляются китайским политикам все менее ясными, они сомневаются, что смогут в долгосрочной перспективе поддерживать его нынешние почти 10%-ные темпы. Да и глобальная негативная реакция рассматривается ими как серьезный фактор. Даже страны, внешне являющиеся сторонниками конкурентоспособных рынков, не любят проигрывать в своей игре и постоянно обвиняют китайские компании в недобросовестной конкуренции.
Что-то должно измениться. Китай давно вовлечен в процесс, который можно сравнить с экспортным финансированием: страна обеспечивает деньги, помогающие покрыть огромные платежные и торговые дефициты США, позволяя американцам покупать товаров больше, чем они продают. Но это крайне экзотическое сотрудничество: довольно бедная страна помогает финансировать войну США в Ираке, а также обеспечивает снижение налогов самым богатым гражданам самой богатой страны мира. Между тем внутренние потребности КНР и в инвестициях, и в росте потребления просто огромны.
По сути, чтобы решить проблему переориентации экономики Китая в сторону меньшей зависимости от экспорта и ресурсоемких товаров, страна должна стимулировать потребление. В то время как остальная часть мира изо всех сил пытается увеличить сбережения, Китай, где уровень сбережений выше 40%, изо всех сил пытается заставить свое население больше потреблять.
Предоставление лучшего социального обеспечения (системы здравоохранения, образования и общенациональных пенсионных программ) могло бы уменьшить потребность в сбережениях, значительная часть которых — это средства на черный день. Более открытый доступ к кредитному финансированию для малых и средних предприятий также имел бы положительные эффекты. А “зеленые налоги” — такие, как налог на вредные выбросы, — изменили бы структуру потребления, сдерживая энергоемкий экспорт.
Поскольку Китай уходит от стратегии роста на основе экспорта, ему придется искать новые источники динамизма в среде растущего предпринимательского сословия, а для этого необходима собственная система создания и внедрения инноваций. Китай долго вкладывал огромные средства в высшее образование и технологии, сегодня он старается создать внутри страны институты мирового уровня.
Но если Китай хочет иметь динамичную инновационную систему, то ему необходимо сопротивляться давлению западных правительств, направленному на принятие слишком жестких законов об интеллектуальной собственности. Вместо этого КНР выгоднее было бы следовать “сбалансированному” режиму интеллектуальной собственности, потому что самым важным вкладом в производство знаний являются знания. А плохо продуманный режим интеллектуальной собственности может задушить процесс инноваций, как это случилось в некоторых отраслях в Америке.
Западная традиция поддержки технологических инноваций слишком слабо ориентирована на сокращение неблагоприятного экологического воздействия роста и слишком сильно сосредоточена на экономии рабочей силы — а ведь рабочей силы в Китае избыток. Так что Китаю необходимо нацеливать своих ученых на поиск новых технологий, которые используют меньше ресурсов. Кроме того, система поддержки инноваций (включая систему интеллектуальной собственности) должна гарантировать, что новые знания широко используются. Для этого могут понадобиться инновационные подходы, весьма отличные от западной системы интеллектуальной собственности, основанной на приватизации и монополизации знаний.
Слишком много людей думают об экономике как об игре с нулевой суммой — они считают, что Китай достигает своих успехов за счет остального мира. Да, быстрый рост Китая создает проблемы Западу. Конкуренция вынудит некоторых работать напряженнее, чтобы стать более эффективными, или смириться с более низкой прибылью.
Но в реальности экономика — это игра с положительной суммой. Все более и более процветающий Китай не только расширил импорт из других стран, но и стал производить и продавать за рубеж товары, которые позволяют сдерживать цены на Западе, несмотря на резко выросшие в последние годы цены на нефть. Это понижательное давление на мировые цены позволяло западным центральным банкам проводить экспансионистскую валютную политику, поддерживало более высокие показатели роста и занятости.
Мы все должны надеяться на то, что новая экономическая модель Китая будет удачной. Если это случится, то все мы сможем извлечь из этого большую пользу.
Джозеф Стиглиц - лауреат Нобелевской премии по экономике; бывший главный экономист Всемирного банка; автор книги “Как заставить глобализацию работать” (Making Globalization Work)“Ведомости”
