Чтобы делать какие-то прогнозы относительно рубля — хотя бы качественные, пусть не с точностью до копейки — нужно очень хорошо понимать, что Россия относится к категории стран, у которых устойчиво занижен курс национальной денежной единицы. То есть наш рубль ниже паритета покупательной способности.
Ничего позорного в этом нет. Заниженный курс наряду с беднейшими странами очень долгое время был у быстроразвивающихся экономик Восточной Азии. И по сей день это происходит с Китаем — что, кстати, вызывает беспрерывные баталии с США по поводу курса юаня.
В целом систематически и статистически достоверно: чем ниже национальный доход на душу населения, тем сильнее занижен курс национальной валюты по сравнению с паритетом покупательной способности. По оценке международного валютного фонда, у нас на конец текущего года доллар должен стоить примерно 20,3—21,8 рубля. Исходя из ППС, ориентировочный курс нашей валюты на конец года — около 21,35 рубля за доллар.
Чем же можно объяснить 1,5-кратное занижение курса по сравнению с паритетом покупательной способности? Я полагаю, что в российском случае главным источником этого дисбаланса служат фискальные цели. Иначе говоря, если возникает хотя бы призрачная угроза наполнению госбюджета, жертвой падает национальная валюта. Попросту говоря, валютный курс занижается в той мере, в которой исполнительная власть считает нужным его занизить для выполнения бюджета. Ведь несмотря на то что по закону у нас Центробанк, ответственный за курсовую политику и денежную массу в стране, жестко отделен от исполнительной власти, руководитель правительства может давать обещания напечатать рубли и, вопреки закону о Центральном банке, публично вторгаться в область компетенции Банка России.
Принимая во внимание нашу реальность, мы можем с большой вероятностью утверждать, что резкое отклонение курса рубля от паритета покупательной способности обусловлено опасениями исполнительной власти. Эти опасения могут быть связаны, например, с изменением торгового баланса. Если наш привычно положительный торговый баланс, связанный с экспортом энергоносителей, начинает приближаться к нулю (то есть положительное сальдо размывается), власти либо будут снижать курс, либо не будут препятствовать снижению рубля, что сегодня и происходит.
Не секрет, что деньги уходят из страны, и в последнее время уходят все быстрее. Это обусловлено как внеэкономическими рисками, так и — возможно, даже в большей степени, чем политикой, — отсутствием в должных объемах финансовых активов того качества, спрос на которое предъявляется рынком. У нас нет ни достаточно развитого рынка суверенного долга (а если бы и был, не факт, что оказался бы привлекательным для вторичного рынка), ни рынка долевых эмиссионных ценных бумаг — акций.
В условиях оттока капитала идет игра рынка против национальной валюты той юрисдикции, из которой капитал утекает. Если бы не желания власти, связанные с фискальной задачей (то есть если бы не заинтересованность исполнительной власти опускать рубль, чтобы поддержать положительное сальдо торгового баланса, привязанного к энергоносителям), можно было бы ожидать, что Центральный банк будет сопротивляться этому тренду. Однако в наших условиях Центробанк вряд ли будет сопротивляться, и вилка, по сравнению с паритетом покупательной силы, скорее всего, будет только расширяться.
Невозможно точно предсказать курс, так как пока неизвестно, какие риски нас ожидают в оставшиеся до нового года несколько месяцев и как поведет себя утекающий из страны капитал. Но в любом случае можно ожидать, что Центральный банк не будет сопротивляться игре рынка против российского рубля в этих условиях. Здесь есть и другой существенный вопрос: кто станет следующим министром финансов и останется ли в целости и сохранности наш резерв? Если он будет проеден или пущен на цели, не связанные с поддержанием курса рубля, то сами возможности Центрального банка маневрировать на валютном рынке будут существенно ограничены. Это еще один момент, который необходимо учитывать и который трудно прогнозировать.
В целом мы видим, что паритет покупательной способности находится примерно на уровне 21,35—21,50 рубля и вилка постоянно растет. Если предположить, что вилка между ППС и текущим курсом будет расти с той же скоростью, можно ожидать, что номинальный курс рубля в конце текущего года должен оказаться на 15% ниже, чем в конце прошлого года. Если за доллар будут давать еще больше рублей — значит, усиливается давление на рубль, а денежные власти не противятся этому, будучи заинтересованы в снижении курса в сугубо фискальных целях.
Владимир ЕВСТИГНЕЕВ
Автор — заведующий кафедрой международных валютно-финансовых отношений ВШЭБанки.ру
