Вышедшие ранее статьи из цикла смотрите здесь:
Часть 1 и
Часть 2.
За кулисами у западного форекс-дилера/брокера
Для того чтобы получить прямой доступ к банковской ликвидности, западные компании заключают соглашение с одним или несколькими прайм-брокерами (Prime Broker) и с десятком топовых мировых банков (Execution Banks).
Например, компания, в которой работаю я, заключила договоры с прайм-брокером – ведущим мировым банком и подключила более 10 провайдеров ликвидности: UBS, Citigroup, Bank of America, Barclays Capital, Goldman Sachs, Deutsche Bank, Morgan Stanley, Lava, Currenex, Hotspot FX и др.
Основное предназначение прайм-брокера заключается в том, что форексная компания депонирует у него несколько десятков миллионов долларов (минимальный депозит для такого рода услуг) и получает возможность торговать с любым количеством топовых банков. При этом он выступает финансовым гарантом по этим сделкам перед Еxecution banks. Рассмотрим пример, как это происходит на практике.
Форексная компания получает котировки от ведущих мировых банков в режиме реального времени по FIX-протоколу (общепринятый в финансовой отрасли протокол обмена сообщениями). Далее она передает котировки без изменения своим клиентам или же создает свой поток на базе банковских (например, показывает средневзвешенную цену на 5 миллионов евро/доллар). Когда клиент хочет совершить сделку, его ордер вначале поступает на сервер компании. Если он должен быть захеджирован на внешнем контрагенте, то сервер выбирает банк с наилучшей ценой по данному инструменту и посылает туда ордер по FIX-протоколу. Данный финансовый институт подтверждает сделку, после чего банк и форексная компания посылают отчет о ней (give up) прайм-брокеру, который убеждается, что информация совпадает, и создает позицию на торговом счете форексной компании.
В результате имплементации бизнес-модели «прайм-брокередж» выигрывают все три стороны: execution bank, prime broker и форексная компания.
Execution bank получает новый бизнес и не несет никаких финансовых рисков, так как гарантом по сделкам форексной компании выступает прайм-брокер. А последний взимает за «хлопоты» комиссии, к тому же получает депозит в несколько десятков миллионов долларов. Кредитный риск для него минимален, так как:
- форексная компания обладает «приличной» лицензией (FSA или NFA) и регулятор тщательно следит, чтобы у нее всегда было достаточно собственных средств для ведения бизнеса;
- прайм-брокер сам провел тщательное изучение бизнес-процессов форексной компании и убедился в том, что риски мониторятся и управляются настолько эффективно, что кредитный комитет банка дал «добро» на подписание договора;
- депозит в несколько десятков миллионов долларов служит залогом того, что все финансовые обязательства будут погашены в срок.
Форексная компания также выигрывает от подобной бизнес-модели, так как получает возможность подключить несколько десятков провайдеров ликвидности, разместив гарантийный депозит только у прайм-брокера. Евро, купленные у Дойчебанка, и евро, проданные у UBS, будут неттинговаться, то есть взаимно компенсироваться по обязательствам и активам. Такая операция позволяет достичь экономии на транзакционных издержках и маржинальном обеспечении. Это позволяет в момент совершения сделки всегда выбирать банк с наилучшей ценой.
Открыть счет у прайм-брокера оффшорной компании с банановых островов не получится, так как существуют обязательные условия – лицензирование в приличной юрисдикции, несколько десятков миллионов долларов США в качестве собственных (а не клиентских) средств и полная прозрачность бизнеса (начиная с процессов и заканчивая учредителями). Еще одно условие – минимальные месячные обороты с банками не менее 10 млрд долларов США в месяц. Меньшие обороты не покрывают издержек на обслуживание счета и невыгодны финансовому институту.
О том, можно ли маленькие сделки хеджировать на крупнейших мировых банках, и многом другом я расскажу в следующей статье цикла.
----------
Андрей Ведихин,CEO и соучредитель компании Alpari (UK) Limited
